Людмила стояла у окна и глядела на старый сад. Память уносила воспоминания о том далёком времени, когда она, пятилетняя девочка, переступила высокий порог чужого дома, где теперь ей предстояло жить.
…Деревенский дом с незатейливой обстановкой показался скучным и мрачным. Теребя полу кофточки, девочка поглядела на хлопотавшую подле стола женщину. Эту женщину теперь она должна назвать матерью. Слова «мачеха» Люда ещё не знала. Да и разницы не понимала.
— Проходи, Людочка, садись на диван, располагайся, — мягко позвала её Евдокия Лаврентьевна.
Доброжелательный тон женщины несколько успокоил Люду. Удары сердца стали ровнее. Она молча села на диван и сразу оказалась в его уютных объятиях, а огромные подлокотники словно стали её защитой. От усталости она прикрыла глаза и вспомнила тяжёлые часы отъезда.
Жила она тогда с матерью и старшим братом Валерой. Мать не отличалась праведным образом жизни. Нередко в доме собирались разные компании подруг и друзей. Пьяные ссоры и драки были нормой. Дети часто оставались одни. Люда была, можно сказать, на попечении брата. Но однажды всё изменилось. Внезапно приехал отец.
Немного поскандалив с бывшей женой, он вышел из комнаты и твёрдо велел дочери:
— Собирайся, мы уезжаем. Я тебя забираю.
— А как же Валера? — со слезами в голосе спросила девочка.
— Валера останется с матерью, — резко ответил Павел Иванович.
Мать проводить родную кровинку даже не вышла.
Оказавшись вдали от прежней семьи, Люда не знала, что её ждёт. Мысль о том, как она будет жить без брата, не оставляла её. Сердечко в маленькой груди билось сильнее, тревога росла.
Её мысли прервал голос Евдокии Лаврентьевны:
— Идём, Людочка, кушать!
Все сели за стол. Помедлив, девочка взяла ложку, нехотя съела несколько ложек деревенского борща, потом немного поковырялась в тарелке с кашей. Аппетита не было.
Понимая состояние Люды, Евдокия Лаврентьевна не настаивала, только предложила:
— Давай я тебя угощу вишнёвым вареньем!
И подвинула ближе к девочке вазочку.
Люда подняла глаза. В литровой банке сквозь сироп ягоды казались тёмными и сморщенными. По-другому они выглядели на тарелке: яркими, сочными и манящими, будто только с ветки. Девочка потянулась к тарелке, робко положила в рот вишенку и сразу почувствовала аромат лета, тепла и чего-то такого неповторимого, что никак не могла понять.
Заметив, что варенье пришлось ей по вкусу, Евдокия Лаврентьевна с улыбкой сказала:
— Иди погуляй в саду, там на ветках ещё есть вишни. Рви сколько хочешь.
Люда вышла в сад. Красно-оранжевые настурции, растущие по бокам тропинки, вели в пышные заросли деревьев и кустарников. Здесь нашли своё место разросшийся малинник, роскошная слива, колючий крыжовник и густые вишни разных сортов, с которых свисало несчётное количество алых и тёмных, почти чёрных, плодов.
Люда присела на лавочку под вишней и сорвала ягоду. С наслаждением ощутила, как та брызнула соком во рту, и задумалась. Вновь тревога охватила её сердце. Почему отец забрал только её? Почему брат остался с матерью? Разве можно делить детей? И чего ждать от жизни с новой женой отца? Мысли не давали покоя, но это было тогда… (Спустя много лет Людмила Павловна с огромной любовью и уважением говорила о своей матери Евдокии Лаврентьевне. Не было для неё более душевного и понимающего человека, чем она.)
Отец был крутого нрава и непростого характера. Привык делать всё по-своему, иногда крепко ругал жену, порой и руку поднимал. Но кротость Евдокии Лаврентьевны и умение прощать сохраняли семью. С дочерью отец тоже не церемонился. Старался воспитывать в строгости, но строгость зачастую переходила в грубость: бывало, в приступах ярости в девочку летело то, что попадало под руку, порой через забор, достигая соседского двора. В такие моменты Люда боялась идти домой. Однако мать всегда была на стороне дочери и всячески оберегала её от отцовских обид.
В школе у девочки обнаружились способности к музыке, и она с удовольствием брала уроки по классу фортепиано у школьного учителя Георгия Васильевича. Дома инструмента не было, зато у соседей был огромный немецкий рояль с клавишами из слоновой кости — подарок уехавших знакомых. Люда приходила к соседям и часами разучивала пьесы. Хозяева не были против, потому что дружили с Евдокией Лаврентьевной и любили её девчушку. А ещё юная пианистка прекрасно танцевала и талантливо играла в спектаклях самодеятельного театра.
После школы Людмила сразу уехала в город. Жаль было только расставаться с матерью. Но впереди ждали неизведанные горизонты, романтика молодости, любовь и разлуки — в общем, всё, что открывают молодой девушке врата будущего.
Собрав вещи и уложив в чемодан банки с незаменимым, поистине королевским вишнёвым вареньем, Людмила отправилась навстречу всем ветрам…
Взрослая жизнь одарила её интересными событиями и людьми, приключениями, путешествиями и успехом. Людмила Павловна возглавила одну из крупных организаций в области культуры Карелии. С личным счастьем как-то не сложилось, с супругом пришлось расстаться, но зато рос любимый сын Серёжа.
Все эти годы ей не давали покоя мысли: что стало с Валерой? где родная мать? как сложились их судьбы? И Людмила Павловна начала поиски. Помня, что жили они раньше на Украине, сделала туда запрос. Ждала ответа с нетерпением. И когда пришло письмо с адресом брата, радости не было предела! Началась переписка. Из писем Валерия Людмила узнала, что их родная мать скончалась… Но письма — это всё не то. Людмила Павловна очень хотела встречи с братом. И вот однажды в поволжский посёлок Самойловка Евдокии Лаврентьевне и Павлу Ивановичу пришла телеграмма: «Приеду вместе Валерием целую Люда». Засуетились родители. Видано ли такое, чтобы через столько лет встретились родные сестра и брат, да ещё и в их доме?!
Валерий ехал с Украины, а Людмила — из Петрозаводска. Проделав каждый свой путь, они встретились в доме родителей Людмилы. Счастливые сестра и брат бросились в объятья друг друга. Как долго они ждали этого дня! Прослезились все. Встреча через тридцать лет была трогательной и душевной.
За столом вели разговор о жизни. Интересно, какой бы была она у Люды, если бы не доброе сердце Евдокии Лаврентьевны?..
Валерий и Людмила гостили недолго. Настала пора прощаться. Брат и сестра разъезжались в разных направлениях, но уже теперь точно знали, что не расстанутся никогда.
Перед отъездом Людмила прошла в сад. Всё те же вишни, которые она любила больше всех плодов на свете! Деревья встретили её приветливым колыханием веток, на которых ещё оставались ягоды после сбора основного урожая. Люда потянулась к самой нижней и сорвала яркую вишенку. Нет, этот вкус никогда не забудется — вкус детства, вкус дома, который стал ей родным! Горстью дорогих сердцу ягод она угостила брата.
Утром гости разъезжались. Евдокия Лаврентьевна, упаковывая сумку с продуктами в дорогу, положила каждому по литровой банке вишнёвого варенья.
— Приезжайте ещё, будем рады, — смахивая слёзы, пригласила хозяйка.
— Приедем, — пообещал Валерий и, стесняясь своего порыва, обнял Евдокию Лаврентьевну. — Спасибо за Люду.
Все всплакнули. Дрогнуло сердце и несокрушимого Павла Ивановича.
Жизнь Людмилы Павловны шла своим чередом. Её окружали замечательные люди, продолжались увлекательные поездки в далёкие неизведанные страны. Появилась ненаглядная внучка Даша. От тяжёлой болезни умер отец. Мама уже была немолода, и Людмила старалась навещать её каждый год. И всегда увозила домой баночку вишнёвого варенья, которое лучше матери никто не варил. А по дороге вспоминала, как стояла возле дымящейся, пыхтящей алюминиевой чашки и ждала, когда же мать соберёт ароматные пенки, чтобы намазать ими кусок белой булки. Кушанье было — просто объедение!
Людмилу всегда огорчало одно: уж очень далеко она от родных мест…
И вдруг несколько дней назад как обухом по голове ударила страшная весть: мама тяжело заболела. Людмила Павловна срочно поехала в Самойловку.
«Только бы успеть, только бы успеть, — стучало бешено в мыслях. — Мамочка, держись, родная, я еду к тебе».
Дорога казалась бесконечной. И вот наконец родной двор. С трудом открыв дочери дверь, Евдокия Лаврентьевна пошатнулась. Сомнений у Людмилы не было: она заберёт мать с собой. Та, которая посвятила жизнь приёмной дочке, любила её как родную, заслоняла от всего недоброго, — никогда не останется одна. Получив консультацию врача, уложили багаж, сходили на кладбище — проститься с отцом. Наутро ждала дальняя дорога.
Провожать Евдокию Лаврентьевну собрались все соседи, рядом с которыми прошла её жизнь. Поплакали и пожелали счастливого пути.
На новом месте ей понравилось. Дочка всегда рядом, внук приходит, приносят понянчить правнучку. Всё хорошо, только сердце пошаливает, давление скачет — возраст даёт о себе знать.
…Ночью Люду разбудил тревожный голос матери.
— Что, мамочка? Где болит? — взволнованно спросила дочь.
— Сердце что-то щемит. Там, на столе, мои капли…
Люда метнулась на кухню, принесла лекарство.
— Сейчас, мам, я скорую вызову, а пока чай с тобой попьём, легче станет.
Она принесла вазочку с вареньем и снова заторопилась:
— Я пойду позвоню и налью чай.
Вернувшись в комнату со стаканом горячего чая, Людмила увидела свисающую с кровати руку матери. Рядом лежала опрокинутая вазочка, а по ковру, как капли крови, разлилось вишнёвое варенье…
Неожиданно грустная концовка:( почему-то надеялась на какое-то чудо. Рассказ не покидали вишнёвые и цветочные ароматы:)приятно… и что брат с сестрой нашли друг друга — радостно.
p/s: поправьте, пожалуйста, опечатку в предложении:
Сорвав ягоду, пожила ее в рот и задумалась. (поЛОжила)
Спасибо!