Люди на остановке жались под козырек, прячась от сыпавшихся с неба дождинок, мимо проезжали переполненные хмурыми лицами маршрутки, а Светке в объятиях Ромашова было тепло и уютно. Как будто вернулась домой.
— Почему Ромашов? — спросил он.
Мама звала его Ромашка, друзья Ромарио, и только Света — Ромашов.
Светка пожала плечами. Это же так просто: Рома Ершов — Ромашов.
Он засмеялся:
— Ну, хорошо, Ромашов так Ромашов.
И обнял Светку.
Подруги завистливо спрашивали по телефону:
— Как там твой Ромашов?
— Лучше всех! — отвечала Светка. Она была счастлива.
* * *
Он жил на соседней улице, учился в соседней школе, играл в соседнем дворе. И почему они не познакомились раньше? Как Светка двадцать лет жила без него?
* * *
Уже полгода они снимали квартиру в том же районе, где выросли. Это было так по-взрослому: просыпаться вместе, завтракать вместе, бежать на остановку, проводить вечера вместе, засыпать в объятиях друг друга. Но сегодня Светке было грустно: Ромка уезжал на две недели к больному отцу в соседний город.
— Всего две недели, — успокаивал он Светку. — Я постараюсь вернуться пораньше.
И поцеловал её в мокрые от слёз глаза.
Как прожить четырнадцать дней без любимого? Когда сильно любишь, ещё две недели к двадцати годам — это больше, чем вечность.
* * *
Света подобрала Веника на улице.
— Смотри, — протянула на пороге Ромке, когда он вернулся, пушистый комочек, — это наш малыш.
— Смешной, — сказал Ромашов, — а нам он зачем?
— Жалко его…
— А ты забыла, что…
— Да-да, я помню, что у тебя аллергия на кошек, но, посмотри, какой он чистый, значит, домашний, просто потерялся. Я расклею объявления и верну Веника хозяевам.
— Веника?
— Правда, похож?
Ромка кивнул: Веник так Веник.
Целый вечер Света возилась с котёнком: мыла, сушила, расчёсывала, фотографировала.
* * *
На следующий день Ромка покрылся пятнами и начал чихать. Светка протянула ему таблетку:
— Сегодня Веника заберут. Я уверена.
Не забрали.
— Представляешь, отказались в самый последний момент. У них что-то там с собакой, — оправдывалась она вечером за ужином. — Но завтра точно заберут. Мне три человека написали.
И чмокнула Ромашова в щёку. Она сильно любила Ромку, но выбросить котёнка на улицу тоже не могла. Мы в ответе за тех, кого приручили, сказал, кажется, Пушкин. Или Ди Каприо? Светка точно не помнила. Ромка проглотил ещё одну таблетку.
Но и на следующий день Веник остался дома. Ромка позвонил Светке после лекций:
— Как успехи?
— Извини. Все — как назло — добавили меня в чёрный список и не отвечают на сообщения.
— Не беда, — сказал Ромка, — я сегодня переночую у мамы.
— Прости, — едва не зарыдала Светка.
— Не плачь, это же всего на один день. Правда?
— Да. Может, на два. Я не знаю.
И уже не могла сдержать слёз.
Он звонил ей каждый день, спрашивал про Веника, уверял, что готов ждать сколько угодно. Светка в ответ отправляла фотографии котёнка. Так прошла неделя.
В субботний вечер в дверь настойчиво позвонили. Светка бросилась открывать, думая что приехал Ромка, но на пороге стояла его мама.
— Здравствуйте, Алёна Игоревна, — растерянно проговорила Светка, — А Ромы нет.
— Привет. Я знаю. Ты поможешь мне собрать вещи Ромашки?
Светка опешила:
— А зачем?
— Дорогуша, — сказала Алёна Игоревна. — Неужели ты думаешь, что я буду платить за квартиру, в которой мой сын не живёт?
— Да, наверное… — прошептала Светка.
Она ходила по комнате и механическими движениями запихивала Ромкины футболки в пакеты, а под её ногами всё время крутился котёнок по имени Веник. Хорошо, что у него не было аллергии на людей.
Изображение с сайта pixabay.com
