Тётя Зина говорила мужу:
— Купи горошек, свёклу и морковь. Я сегодня буду кушать винегрет.
Эта мощная женщина всегда знала, чего хочет на завтрак, обед и ужин.
Своими кулинарными предпочтениями тётя Зина делилась со всеми соседями, а список покупок диктовала мужу Виталику громко и чётко, высунувшись наполовину из окна.
— Сосиски, сыр, макароны, десяток яиц… И сметану! — выстреливал её голос вдогонку уходящему Виталику.
Иногда муж сопротивлялся.
— Зиночка, тебе же всё это нельзя есть! — взвизгивал он после тирады жены про колбасу, копчёное сало и маринованные огурцы.
— Что-о-о-о?! Ты мне запрещаешь?
— Не я — врачи!
— Тогда сходи в аптеку!
— Хорошо, я куплю тебе огурцы и сало, — сдавался Виталик.
Больше походов в магазин он не любил походы в аптеку. Дело в том, что тётя Зина была тяжело больна. Причём всеми болезнями сразу. Её карточка в районной поликлинике напоминала Большую медицинскую энциклопедию Семашко. За свою жизнь она выпила тонну таблеток, и ещё столько же хранилось в её шкафах и на полках. Таблетки были везде: в коробках, в банках и даже в пустой супнице, подаренной им с Виталиком на свадьбу. При виде мужа тёти Зины аптекари разводили руками: им нечего было предложить, запасы тёти Зины давно превосходили ассортимент любой районной аптеки.
Врачи прописали тёте Зине строгую диету, которую она никогда не соблюдала.
Я спросил как-то у неё:
— Зинаида Матвеевна, вам же нельзя солёное, острое, сладкое и жирное. Зачем вы это всё едите?
— Как зачем? — удивилась тётя Зина. — Хочу!
— Но это же вредно для вас!
— Вредно, — согласилась тётя Зина, — но от кефира и манной каши я зачахну гораздо быстрее, чем от острого и солёного. Кстати… Виталик! Купи сегодня полпалочки сервелата. Я хочу скушать солянки.
— Хорошо, — ответил её муж.
Виталик любил жену. Он помнил её тонкой и нежной. С большими, влажными от слёз глазами в тот момент, когда он делал ей предложение. Такой она, в сущности, и осталась под оболочкой своего могучего тела. Только болячки испортили её характер.
